Опасный симбиоз

Расследования несчастных случаев на производстве, как известно, проводятся не только для того, чтобы выяснить их причины и обстоятельства, документально засвидетельствовать гибель или увечье человека, установить лиц, допустивших нарушения требований нормативно-правовых актов, приведших к беде, но и разработать исчерпывающие мероприятия по предотвращению аналогичных трагедий в будущем, определить социальный статус потерпевших и их семей. Но всегда ли членам соответствующих комиссий и руководителям местных надзорных органов хватает принципиальности и опыта для того, чтобы, как говорится, все разложить по полочкам? Как свидетельствуют факты, к величайшему сожалению, нет. Это, в свою очередь, приводит к недоразумениям и обоснованным жалобам потерпевших и их семей. Так случилось и в этот раз в одном из акционерных обществ Хмельнитчины.

Передо мной три письма от дочери погибшего на производстве. От них веет отчаянием и негодованием, вызванным заключениями комиссии по специальному расследованию несчастного случая, произошедшего с близким ей человеком, и действиями отдельных должностных лиц, которые не удосужились квалифицированно подойти к выяснению причин этой беды. Вот только некоторые фрагменты этих письменных обращений: «...Мой отец — водитель большегрузного автосамосвала КрАЗ-256 «Б» ОАО «Гипсовик» Хмелевский П. И. — на протяжении многих лет изо дня в день перевозил в гипсовом карьере, расположенном в с. Кудринцы Каменец-Подольского района, горную массу. 16 января этого года он, как всегда, пошел утром на работу и больше не вернулся... Из содержания акта расследования несчастного случая, произошедшего с ним, следует, что отец умер за рулем, после чего, мол, управляемый им автомобиль перевернулся.
Поскольку официальной причиной его смерти считается постинфарктный кардиосклероз с явлениями острого повреждения миокарда, что привело к острой сердечно-сосудистой недостаточности, то комиссия, расследовавшая несчастный случай, не связала его с производством. Но если отец перенес инфаркт, а именно это следует из слова «постинфарктный», то почему он был допущен к работе, к тому же — такой тяжелой и ответственной, как вождение большегрузного автомобиля?.. Я уже не говорю о том, что он работал в карьере, где по закону водители вследствие нелегких и изнуряющих условий труда выходят на пенсию в 55 лет. Кстати, мой отец также 4 года тому назад вышел на такую пенсию, но продолжал работать...
В тот день был гололед. Все водители отказались садиться за руль, а мой отец согласился (поскольку был безотказным в работе)... Если он действительно умер от сердечного приступа, то в его возникновении не последнюю роль сыграли условия труда, ведь управляя автомобилем во время гололеда, он находился в постоянном напряжении, очень волновался, чтобы не допустить аварии. А это при больном сердце и перенесенном инфаркте — прямой путь на тот свет. Конечно, я не медик, а поэтому точно не могу сказать, что именно послужило причиной смерти отца: сердечный приступ или полученные во время аварии травмы. Но поскольку судмедэкспертиза отказалась выдать нам на руки акт обследования тела, значит, она чего-то остерегается, а если так, то тут что-то не совсем чисто. Об этом свидетельствует и то, что нас после проведения судмедэкспертизы не пустили в морг, чтобы занести паспорт отца. Это почему-то было разрешено сделать жене руководителя участка, которая является частным предпринимателем и никакого отношения к производству, на котором работал мой отец, не имеет. Однако от чего бы ни умер отец, это связано с его работой...
Сразу после трагедии все уверяли, что матери будет выплачена материальная помощь, но... Когда комиссия завершила свою работу, то с нами никто из ее членов не встретился, чтобы рассказать о наших правах, как это записано в акте. Материалы расследования нам привез один из водителей предприятия. При этом он сказал, чтобы мы обратились в отделение Фонда социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний за страховыми выплатами. Но когда на следующий день я позвонила туда, то эксперт этого отделения сказал, что в соответствии с заключением, которое сделала комиссия, никакие страховые выплаты выплачиваться не будут...
Где же справедливость, где закон? Почему все это сделано втихомолку? Отец был открытым человеком, всю жизнь работал честно и добросовестно, а с его семьей поступили так нечестно. В чем наша вина перед обществом?..»
Конечно, оставить без рассмотрения письмо близкой родственницы потерпевшего автор не имел права, а поэтому начал изучать материалы специального расследования несчастного случая, произошедшего в начале года с отцом заявительницы. Из заключения судмедэкспертизы следует, что причиной смерти водителя ОАО «Гипсовик» Хмелёвского П. И. действительно послужил постинфарктный кардиосклероз с явлениями острого повреждения миокарда, что привело к острой сердечно-сосудистой недостаточности. Как видно из материалов специального расследования, через неделю после трагедии, не найдя на предприятии и в документах потерпевшего данных о прохождении им последнего медицинского осмотра, председатель комиссии государственный инспектор О. Нестерук обратился в центральную районную больницу (ЦРБ) с соответствующим запросом. Ссылаясь на ст. 17 Закона «Об охране труда», пп. 1.1, 1.3, 2.14 приказа Министерства здравоохранения от 21.05.2007 г. № 246, он просил предоставить информацию о прохождении ежегодного медицинского осмотра водителя на роботах с вредными и опасными условиями труда. Было бы смешно, если бы не было так грустно, поскольку в указанном в письме п. 2.14 Порядка проведения медицинских осмотров предусмотрено проведение медосмотров работников транспортных средств, кроме тех, которые подлежат осмотрам в соответствии с приказом Министерства здравоохранения и Министерства внутренних дел от 05.06.2000 г. № 124/345 «Об утверждении Положения о медицинском осмотре кандидатов в водители и водителей транспортных средств».
Через несколько дней на запрос комиссии из ЦРБ пришел ответ, в котором сообщалось, что Хмелёвский П. И. проходил периодический медосмотр 18.09.2007 г. как работник предприятия (без указания его профессии) и что при этом у него были выявлены такие заболевания: хроническая ишемическая болезнь сердца, атеросклеротический кардиосклероз с гипертензивным синдромом, функциональный класс II, сердечная недостаточность I ст. Далее сообщалось о том, что согласно приказу Минздрава от 21.05.2007 г. № 246 «Об утверждении Порядка проведения медицинских осмотров работников определенных категорий» (приложение 4, п. 5, 5.3.1, 5.3.2), данные заболевания не являются противопоказанием для работы в существующих условиях. И еще сообщалось, что согласно совместному приказу Минздрава и МВД от 05.06.2000 г. № 124/345 «Об утверждении Положения о медицинском осмотре кандидатов в водители и водителей транспортных средств» Хмелёвский П. И. на протяжении 2006—2007 гг. медицинский осмотр не проходил и медицинскую справку на право работать водителем в ЦРБ не получал. А вот можно ли было Хмелёвскому П. И. работать водителем автомобиля КрАЗ-256 «Б» при таких заболеваниях, которые у него были выявлены, в заключении ЦРБ ничего не сказано.
Несмотря на довольно-таки путанный ответ ЦРБ, комиссия не стала допытываться, мог ли Хмелёвский работать водителем большегрузного автомобиля. Это тем более непонятно, так как в состав комиссии вошли главный специалист управления труда и социальной защиты населения районной госадминистрации, председатель профкома предприятия, один из членов президиума областной организации профсоюза работников строительства и промышленности строительных материалов, то есть лица, для которых защита интересов семей погибших является служебной и общественной обязанностью. Неужели им это было безразлично? Вопрос далеко не риторический, ведь от того, насколько полной была информация ЦРБ, зависело, как будет квалифицироваться данный несчастный случай.
Ответ медицинского учреждения должен был бы быть однозначным, ведь в соответствии с приказом Минздрава от 24.12.99 г. № 299 «Об утверждении Перечня заболеваний и физических недостатков, при которых лицо не может быть допущено к управлению соответствующими транспортными средствами» при имеющихся заболеваниях, в частности хронической ишемической болезни сердца, Хмелёвский П. И. не мог быть допущен к управлению автомобилем, предназначенным для перевозки грузов, масса которых превышает 3500 кг. Это значило бы, что работать ему водителем автомобиля КрАЗ-256 «Б» было противопоказано, ведь грузоподъемность данного транспортного средства намного больше, чем указанная. Не обязательно быть медиком, чтобы понять, что для такого заключения были все основания. Нужно было только выяснить, влиянию каких производственных факторов подвергаются водители таких автомобилей, и ознакомиться с результатами последней аттестации рабочего места по условиям труда этого водителя.
Для первого не нужно было тратить много времени, а всего лишь заглянуть в учебно-методическое пособие «Гигиена труда и производственная санитария» (под редакцией И. Трахтенберга), рассчитанное на широкий круг работающих, преподавателей и специалистов по охране труда. В нем утверждается, что на организм водителя грузового автомобиля влияет целый ряд вредных факторов, в частности, нервно-эмоциональное напряжение, токсичные вещества и запыленность воздуха в кабине, шум, вибрация, условия микроклимата и другие.
Теперь что касается аттестации рабочего места по условиям труда упомянутого водителя. В соответствии с составленной по ее результатам (13.02.2003 г.) картой условий труда он в течение 80% своего рабочего времени подвергался воздействию шума, уровень которого составлял 90 дБА при нормативном значении 80. Что касается напряженности труда, то продолжительность сосредоточения составляла 80% от продолжительности смены. При проведении исследования воздуха в кабине было выявлено содержание вредных химических веществ (азота двуоксида + углерода оксида), и хотя их уровень не превышал нормативного значения, однако это не значит, что они не влияли отрицательно на организм водителя.
Поскольку такие вредные производственные факторы, как шум, нервно-эмоциональное напряжение, приводят к ухудшению самочувствия человека (учащение пульса, дыхания, повышение кровяного давления, снижение трудоспособности, бессонница), то не нужно быть врачом, чтобы понять, почему водители, у которых есть хроническая ишемическая болезнь сердца, не могут быть допущены к управлению большегрузными автомобилями, тем более в постинфарктный период. Что касается данного случая, то этого как раз и не было сделано, поскольку Хмелёвский П. И., судя по всему, в установленный законом срок не прошел периодический медицинский осмотр, которому подлежат водители для подтверждения права на управление транспортным средством соответствующей категории.
Правда, в конце прошлого года он был направлен работодателем на медицинский осмотр как работник, занятый на роботах с вредными условиями труда, но на момент трагедии лечебно-профилактическим учреждением официально к работе допущен не был. К тому же при направлении Хмелёвского П. И. на этот медицинский осмотр, судя по материалам специального расследования, был неправильно определен вредный фактор. Вместо имеющихся на рабочем месте водителя таких вредных факторов, как шум, нервно-эмоциональное напряжение и др., работодатель указал, что он во время работы подвергался воздействию такого вещества, как тетраэтилсвинец(?!) Это свидетельствует о формализме и невежестве не только тех, кто формировал список работников, подлежащих периодическому медицинскому осмотру, но и тех, кто во время расследования, не вникая в суть написанного, взял его за истину.
Несмотря на отсутствие данных о прохождении Хмелёвским П. И. периодического медосмотра, предусмотренного Положением о медицинском осмотре кандидатов в водители и водителей транспортных средств, а также соответствующего заключения ЦРБ, предусмотренного п. 17 (абзац 2) Порядка расследования и ведения учета несчастных случаев, профессиональных заболеваний и аварий на производстве, руководство теруправления утвердило составленный комиссией акт по форме НПВ, согласившись с заключением ее членов о том, что данный несчастный случай не связан с производством.
Это тем более досадно, ведь совсем недавно на страницах журнала «Охрана труда» заместитель начальника теруправления П. Матущак, занимавший тогда должность начальника ГИОТ в АПК и социально-культурной сфере, рьяно критиковал работников рабочих органов Фонда за бюрократизм, который они проявляли по отношению к семьям потерпевших. Но тогда были несколько иные обстоятельства, в частности, не было значительного роста уровня травматизма со смертельным исходом.
После разговора автора с заместителем руководителя надзорного органа председатель комиссии предложил семье погибшего обратиться в территориальное управление с заявлением о проведении повторного расследования несчастного случая. Казалось, что вновь назначенная комиссия все как следует выяснит, и Закон восторжествует. Да не тут-то было! Назначать новую комиссию никто и не собирался. Вскоре П. Матущак обратился в управление здравоохранения облгосадминистрации с письменным запросом относительно возможности Хмелёвского П. И. работать водителем автомобиля КрАЗ-256 «Б». Спустя некоторое время оттуда пришел ответ, сводившийся к тому, что в соответствии с действующим приказом Минздрава Украины от 24.12.99 г. № 299 «Об утверждении Перечня заболеваний и физических недостатков, при которых лицо не может быть допущено к управлению соответствующими транспортными средствами» ишемическая болезнь сердца является противопоказанием для управления автомобилем КрАЗ-256 «Б». Именно поэтому, мол, Хмелёвский П. И. не мог быть допущен к работе на этом транспортном средстве. Кроме того, в письме сообщалось, что он проходил медицинский осмотр в ЦРБ, но не как водитель, а как работник, работа которого связана с вредными условиями труда.
Что касается прохождения потерпевшим медицинского осмотра, предусмотренного совместным приказом Минздрава и МВД № 124/345 от 05.06.2000 г. «Об утверждении Положения о медицинском осмотре кандидатов в водители и водителей транспортных средств», то, как следует из письма управления здравоохранения облгосадминистрации, данных об этом событии нет. Поскольку учет выдачи справок о пригодности к управлению транспортным средством (по форме N 083/о) ведется в специальных журналах, то отсутствие в них соответствующих записей свидетельствует, что он его не проходил.
Из всего сказанного следует однозначный вывод: водитель не проходил предусмотренного законодательством медицинского осмотра, а работа, которую он выполнял, была ему противопоказана по состоянию здоровья. Такое положение дел заместителя руководителя надзорного органа не устраивало, поскольку это означало бы, что несчастный случай, о котором идет речь, следует квалифицировать как связанный с производством, в соответствии с п. 17 Порядка расследования и ведения учета несчастных случаев. В начале июня текущего года он обратился с письмом в Институт медицины труда Академии медицинских наук Украины, в котором попросил «дать правовую оценку или провести экспертизу предоставленных ЦРБ и управлением здравоохранения облгосадминистрации разъяснений, других собранных при проведении специального расследования материалов» (дословная цитата. — Прим. автора). Ответ подписали специалисты Института медицины труда: ведущий научный сотрудник отдела профессиональной патологии, кандидат медицинских наук И. Лубянова и старший научный сотрудник лаборатории проблем медицины труда на транспорте, кандидат медицинских наук С. Палийчук.
В заключении специалистов-медиков констатируется, что водитель Хмелёвский П. И. не проходил медицинского осмотра, как того требует совместный приказ Минздрава и МВД от 05.06.2000 г. №124/345, и что по результатам прохождения медицинского осмотра, предусмотренного приказом Минздрава от 21.05.2007 г. № 246, заключение о пригодности к работе ему не выдавалось. Они согласились с мнением комиссии по специальному расследованию о том, что смерть Хмелёвского не связана с производством, имея в виду, что водитель умер от острой сердечно-сосудистой недостаточности, а не от травмы или какого-либо иного производственного фактора (отравления и т. п.). Далее в заключении подчеркнуто, что «работа в условиях воздействия на организм вибрации (общей и локальной) противопоказана больным с любой стадией артериальной гипертонии и с ишемической болезнью сердца любой формы». «Что касается совместного приказа Минздрава и МВД от 05.06.2000 г. № 124/345,— говорится далее в экспертном заключении,— то он должен выполняться». Дельный совет! Его бы Госавтоинспекции и работодателю да в уши, причем хотя бы год тому назад, ведь если бы они в свое время позаботились о выполнении требований этого нормативно-правового акта, то несчастный был бы переведен на более легкую работу, а поэтому, вероятнее всего, жил бы себе и жил до сих пор.
Несмотря на явную неполноту материалов специального расследования и не прислушиваясь к заключению медиков, комиссия для проведения повторного расследования территориальным управлением так и не была создана. Зато заместитель руководителя надзорного органа отправил дочери потерпевшего копию письма за подписью И. Лубяновой и С. Палийчук и посоветовал в случае несогласия заявительницы с его содержанием обратиться в суд по месту проживания. Пока суд рассмотрит дело и примет решение, пройдет год или полтора, а настоящие причины трагедии не будут установлены, а следовательно — не будут разработаны мероприятия по их устранению.
Итак, как видим, до момента торжества Закона еще очень далеко. А пока что обездоленная семья потерпевшего, пережившая и без того много горя, вынуждена будет в поисках правды и справедливости оббивать пороги высоких кабинетов, обливаясь слезами, отстаивать свое право на социальную защиту. И только из-за того, что руководство надзорного органа не соблюдает требования законодательства.
По убеждению автора, главная причина правового нигилизма, который четко отслеживается в материале, кроется в отсутствии необходимых деловых и общечеловеческих качеств у причастных к квалификации несчастного случая лиц. Хотя в данном случае они выглядят по-разному: одни — как дилетанты, другие — как крючкотворы, это не помешало им сформироваться в некий симбиоз, где все чувствуют себя уютно. Поскольку, как свидетельствуют факты, такая форма сожительства людей, наделенных властью, никакой пользы обществу не приносит, а наоборот, причиняет немало хлопот, так не пришло ли время принять меры к уменьшению популяции «симбионтов»?

Василий СОПИЛЬНЯК