Если в 2000 г. вследствие неудовлетворительного состояния производственных объектов, зданий, сооружений, территорий в Запорожской области были травмированы 26 работников, то в 2006 г.— 31, причем 2 из них — смертельно. Текущий год не стал исключением. 6 марта ушел из жизни В. Ткалич — механизатор фермерского хозяйства (ФХ) «Мария», что в Ореховском районе. Вот как это произошло.
Утром злосчастного дня в
упомянутое хозяйство должны были
приехать покупатели пшеницы. В.
Ткалич получил конкретное задание:
взвесить на весовой КамАЗ с
прицепом, которым коллеги из
соседнего хозяйства будут
перевозить зерно. Так механизатор и
сделал. Затем вместе с водителем
КамАЗа они поехали в село, где на
складе хранилось зерно. Поскольку
здесь у механизатора не было
никакой работы, то он зашел в
зернохранилище и начал наблюдать
за работой товарищей. И вдруг в
какое-то мгновение стена, к
которой В. Ткалич стоял спиной,
затрещала и начала обваливаться.
Люди бросились врассыпную, криками
предупреждая товарища об
опасности. К сожалению, В. Ткалич не
успел покинуть опасное место. Его
накрыло сначала кирпичами, а затем
семенами подсолнечника, которые
хранились за стеной.
Прибыл руководитель хозяйства А.
Нечай, попытались вызвать врачей.
Сначала обратились в Ореховскую
ЦРБ — отказали: село Новорозовка,
где произошел несчастный случай,
обслуживается Камышевахской
районной больницей. Начали звонить
туда: там пообещали выслать «скорую
помощь»... Не дождавшись, А. Нечай
поместил потерпевшего, который еще
разговаривал, в свой автомобиль и
повез его в Запорожскую областную
больницу, где наконец взялись за
работу врачи. Но через 50 мин
потерпевший умер. По заключению
судмедэксперта, смерть В. Ткалича
наступила в результате
множественных переломов костей и
повреждения внутренних органов.
Комиссия по спецрасследованию
установила причину несчастного
случая: «превышение предельно
допустимого уровня загрузки зерном
здания, что не отвечает требованиям
СНиП 2.01.02-85, СНиП 2.09.02-85 к
зернохранилищам». Фактически это
значило: в помещении бывшего
ветхого коровника было столько
зерна, что начали трещать его стены.
И в любой день или час на месте В.
Ткалича мог оказаться кто-то
другой. Да и не один. Поэтому
административное наказание А.
Нечая и запрет на использование
коровника под зернохранилище
полностью мотивированы. Но не
спешим ставить точку.
Вернемся еще раз к этой истории. По
моему мнению, она свидетельствует о
том, что в украинском пореформенном
селе образовались две системы
охраны труда: виртуальная и
реальная. Причем первая, как ни
странно, вполне вписывается в
действующее законодательство.
Начнем со ст. 15 Закона «Об охране
труда», которой предусмотрено, что
на предприятии с количеством
работающих менее 50 человек функции
службы охраны труда можно
возлагать в порядке
совместительства на лицо, которое
имеет соответствующую подготовку.
Логично, что в ФХ «Мария», где
работает семеро работников,
обязанности специалиста по охране
труда возложены на ее собственника,
потому что согласно ст. 13 Закона
именно он обязан создать в каждом
подразделении условия труда в
соответствии с
нормативно-правовыми актами. А
следовательно А. Нечай должен был
бы и за страх, и за совесть
неоднократно сверять свои действия
с нормативной литературой. Таким
является формальное или, как теперь
говорят, виртуальное положение дел.
А реальное?
А. Нечай, который единолично
отвечал за охрану труда, пройдя
соответствующую подготовку, в
графе «объяснение
правонарушителя» протокола об
административном наказании вполне
искренне написал, что не знал, какой
толщины должны быть перегородки в
зернохранилище. Кроме того, служба
охраны труда хозяйства не знала,
как определить допустимый уровень
загрузки склада, как и того, что
ворота зернохранилища нуждаются в
фиксаторах, ременная передача
зернопогрузчика — в защитном
кожухе, а производственные
помещения, здания — в постоянном
надзоре...
Комиссия по спецрасследованию,
учитывая такую малограмотность
фермерской службы охраны труда,
обязала ее олицетворение — А. Нечая
— пройти внеплановую проверку
знаний. Но станет ли она настоящим
ликбезом для него, если не будет
связана с реальными трудоохранными
проблемами хозяйства? Найдет ли
работодатель, «штудируя» общие
основы охраны труда, конкретный
ответ на вопрос: так нужно ему или
нет на предприятии, где на балансе
три трактора МТЗ-82,
зернопогрузчик,
зерноочистительная машина и
коровник, создавать, как обязывает
предписание, «службу надзора за
безопасной эксплуатацией
производственных зданий и
сооружений, а также комиссию по
осмотру производственных
помещений и сооружений»? Кто
посоветует, где найти членов этих
служб и комиссий (да еще и с
соответствующей подготовкой) в
практически обескровленном
степном селе?
Конечно, можно было бы и не обращать
внимания на эти и подобные вопросы,
а формально настаивать на
соблюдении ст. 13 Закона «Об охране
труда» и ограничиться призывом к
тотальному прессингу работодателя.
Но у журналиста, в отличие от
госинспектора или страхового
эксперта по охране труда, есть
возможность заглянуть за
формальную сторону дела. А за ней —
сельский производитель, которому
государство вручило национальное
богатство — трудовые и земельные
ресурсы, не спросив: знает или нет
новоиспеченный землевладелец азы
сельхозпроизводства, и в
особенности — организацию работы
по охране труда? Поэтому в течение
уже многих лет этот землевладелец
все учится «на марше», превращая
самую мирную отрасль народного
хозяйства в опаснейший полигон
боевых действий: в 2005 г.— 166
травмированных в АПК Запорожской
области, в 2006 г.— 111. Что касается
общей картины в государстве, то
только за первый квартал текущего
года на предприятиях АПК уже погиб
31 человек.
Но не будем все сводить к цифрам.
Суть, понятно, не столько в них,
сколько в том, что между
задекларированной почти
пятнадцать лет тому назад
государственной трудоохранной
политикой и пореформенным селом
стоит невидимая стена. События в
небольшом ФХ «Мария» — лишь
маленький кирпичик в этой стене.
Такое состояние дел требует
предметного исследования и
предметных выводов.
Надежда БЕЗУГЛАЯ,
наш собкор